Крестовский, Елагин, Петровский. Острова Невской д - Страница 72

Судя по чертежам, хранящимся в РГИА, окончательное решение созревало в процессе работы и план земляных и гидравлических работ в период с 1820 по 1826 г. несколько раз менялся, пока не приобрел законченную форму План разрабатывался Бушем совместно с архитектором Росси и, очевидно, являлся их совместным творчеством. Сначала углубили и расширили существовавшие прежде пруды и болотца, для этого потребовалось задействовать значительное количество рабочей силы, преимущественно из крепостных крестьян, а также современную по тем временам паровую машину, откачивавшую воду во время производства углубительных работ. На плане острова после этих работ появилось несколько прудов. Затем к территории Елагина острова присоединили небольшой островок в юго-западной части, причём водное пространство Средней Невки между островком и Елагиным островом превратилось в ещё один живописный южный пруд. Наконец, соединили островные пруды в единую водную систему, перебросив через протоки мосты.

Долго не давалась Стрелка – западная и самая выигрышная, с точки зрения открывавшихся панорамных видов, часть острова. До начала 1820-х гг. она представляла собой малопривлекательное зрелище. Вытянутый в форме копья и уходящий в Финский залив на несколько сот метров мыс, поросший камышом (из-за этого мыса, напоминавшего лисий нос, остров в XVIII в. некоторое время называли Лисьим), на мысе постройки – деревянные оранжереи, рядом скотный двор и ещё какие-то бараки. Малейшее наводнение смывало постройки, их возводили заново, не надеясь на долговечность. В 1826 г. Буш принял очень смелое, но весьма затратное для казны решение – мыс после масштабных земляных работ стал берегом обширного пруда, а другой берег намыли из залива. В это же время появилась знаменитая Стрелка Елагина острова, также состоящая из намытого грунта.

Всего на плане острова появилось девять прудов – 5 северных и 4 южных, их площадь составила свыше 20 % островной территории. Трудно понять, как за столь короткий срок смогли осилить колоссальный по величине объём земляных работ, особенно учитывая то обстоятельство, что земляной вал, опоясывающий остров, также подняли ещё на одну-две сажени. Но факт остается фактом, за шесть лет удалось в значительной степени изменить ландшафт Елагина острова, придав некогда изрезанным берегам плавные очертания, осушив болота и создав обширную внутреннюю водную систему Тысячи кубометров намытого прибрежного грунта пошли на увеличение островной территории, а земляной вал, по которому проложена пешеходная дорога, и по настоящее время остается протяжённой видовой площадкой, позволяющей обозревать соседние острова – Каменный и Крестовский, а с западной Стрелки любоваться прекрасными летними закатами и видами залива.

* * *

В сравнении с землекопательными и гидравлическими работами собственно садоводческая деятельность Буша и его помощника Бука выглядят, на первый взгляд, неброско. Но это только в сравнении. На небольшом по площади острове посадили около 1000 дубов (при том что оставались все насаждения от предыдущих владельцев), на безжизненной Стрелке высадили липы, ивы, ясень и разного вида кустарник – всего около полутора тысяч штук. Смотровая площадка Стрелки оказалась в окружении плакучих ив, а могучие лиственницы вдоль ездовых дорог позволяли защищать остров от сильных западных ветров. Для придания большей живописности лиственничные посадки разнообразили вкраплением лип, ясеней и берёз.

По замыслу садовника, территорию парка разделили на композиционно связанные, но относительно независимые части: перед дворцом Масляный луг – место традиционных массовых масленичных гуляний, Собственный сад, прилегающий к дворцу, Старый и Новый английские сады в районе прудов, Роща посередине острова, западная Стрелка. Учитывая тот факт, что остров являлся публичным, т. е. открытым для посещения горожанами, Собственный сад – место уединенных гуляний вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны – обнесли изящной решеткой белого цвета. Сад Марии Фёдоровны являлся своего рода произведением садоводческого искусства – вековые «шафировские дубы», узкие виляющие прогулочные дорожки, клумбы редких цветов, выращенных Питером Буком, и в довершение – великолепная панорама Каменного острова.

На острове организовали «древесную школу» – место, где выращивались саженцы, подбирались устойчивые сорта растений и лучшие условия их произрастания. В этом была особая необходимость, поскольку почвы Елагина острова оказались бедны основными элементами питания растений – грунт-то намывался со дна рукавов Невы, поэтому посадки прихотливых деревьев требовали дополнительной подготовительной работы. Так, выворачивая пни погибших деревьев в районе Собственного сада, работники сада в исследованиях, проводившихся с 2007 по 2012 г., обнаружили, что под каждым старым дубом был сделан дренаж в виде горизонтальной клетки из бревен, заполненной булыжником. Таким способом садоводы прошлого пытались продлить жизнь растениям, обеспечивая быстрый отвод воды после наводнений. Кстати, самому старому дубу, сохранившемуся до настоящего времени на Елагином острове, более 300 лет. Количество их неуклонно сокращается: в 1964 г. дубов на острове насчитывалось 3039 штук, а в 1976 г. – уже 2880, с 1976 г. по настоящее время погибло ещё свыше 500 видов этого растения.

«Садовому мастеру Бушу впредь за сим наблюдать…»

Поднимая документы, хранящиеся в архивах, убеждаешься, что работа садового мастера оказалась весьма далека от романтики. Ведь тот разросшийся парк в «английском вкусе», что мы видим сейчас, у Буша существовал в основном в воображении. Саженцы росли медленно, ухоженные дорожки приходили в негодность после дождей, красиво обустроенные откосы берегов постоянно смывало во время наводнений. За недочеты доставалось от самого императора. Так, прогуливаясь по острову 1 июня 1824 г., Александр I «изволил заметить, что дороги на нем худо содержатся и не выметены, лавки многие поломаны…». Император повелел всё немедленно привести в порядок, «подтвердив строго садовому мастеру Бушу впредь за сим наблюдать, лавки же перечинив, все покрасить белою краской». Интересно, какую картину увидел Александр I в том же 1824 году осенью после разрушительного наводнения?